Музей Н.А. Добролюбова предлагает вашему вниманию навстречу Дню знаний лонгрид «Я хотел все исчислить, все понять».
Эти слова Добролюбова как нельзя лучше показывают добролюбовское стремление к обретению знаний, самообразованию, самосовершенствованию. Именно эти качества способствовали тому, что Николай Добролюбов совсем молодым человеком, в 21 год, стал лидером литературной и общественной жизни России.
Н.А. Добролюбов – литературный критик, публицист, поэт.
«Рано овладела мной благородная решимость посвятить себя на служение отечеству моему. Неутомимо и твердо, с непременною решимостью, с любовью и с чистым желанием добра своим слушателям хотел бы я проходить свое служение – и совершенно уверен, что ревность моя не может остаться совершенно напрасною...», – писал Н.А. Добролюбов в сочинении «Моё призвание к педагогическому званию» на вступительных экзаменах в Педагогическом институте в Петербурге.
Служение Отчизне – эта мысль, внутренняя осознанная установка сопровождала Николая Добролюбова всю его недолгую, но такую наполненную постоянным трудом жизнь. Время было сжато до предела, чтобы успеть сделать всё задуманное. Была напряженная работа ума и работа сердца каждодневно и ежечасно, начиная с ученических лет.
«Я желаю, чтоб мыслью бесплодной
Я томиться напрасно не мог,
Чтобы в речи прямой и свободной
Для нее был широкий исток», — писал Н. Добролюбов.
«Широкий исток» обеспечивался с юных лет прекрасной подготовкой Н.Добролюбова, как с помощью преподавателей, так и самообразованием, собственным каждодневным трудом в учебе и саморазвитии.
Николай Александрович Добролюбов (24 января (5 февраля) 1836 — 17 (29) ноября 1861) родился в семье священника нижегородской Никольской Верхнепосадской церкви Александра Ивановича Добролюбова. Получив хорошую домашнюю подготовку, с детства много читал и писал стихи, в тринадцатилетнем возрасте уже переводил сочинения Горация.
Книгам в доме Добролюбовых было отведено одно из главных мест, они обращали на себя внимание: нечасто в доме священника XIX в. можно было увидеть такое количество и разнообразие книг.
Гостиная в Доме Добролюбовых.
Н.Г. Чернышевский писал в книге «Материалы для биографии Н.А. Добролюбова»: «…во всей библиотеке Александра Ивановича больше 400 томов книг, которые или могли быть прочтены с пользою и были очень рано прочтены Николаем Александровичем, или могли служить и, без сомнения, служили ему для справок. В книжных шкафах стояли самые разнообразные издания, отражавшие вкусы и интересы хозяев: альманахи, сборники стихов, романы, путевые заметки, исторические и философские труды, сочинения европейских и отечественных классиков: сочинения М.Ю. Лермонтова, Н.А. Некрасова, А.В. Кольцова, Гоголя, А.С. Пушкина, Карамзина, “Энциклопедический словарь” Плюшара, “Разговоры о множестве миров” Фонтенеля, другие справочные и научные издания, периодические издания того времени: “Библиотека для чтения”, “Отечественные записки”, “Современник” и др.». Книги давали материал для размышлений, способствовали активной работе ума и сердца. И первыми среди них были басни Крылова, с которыми его познакомила любимая матушка. 
Журнал «Современник».
А.С. Пушкин. Сочинения.
И.А. Крылов и его «Басни».
Позднее домашний учитель Добролюбова Михаил Костров, сам бывший в тот период учеником Нижегородской Духовной семинарии, при подготовке воспитанника к поступлению сразу в последний класс духовного училища способствовал рождению интереса, а затем и любви к книге. Любовь переросла в страсть на всю оставшуюся жизнь и стала судьбой.
В письме Н.И. Срезневскому 7.11.1852 г. Н.А. Добролюбов признавался: «…глупое зубрение уроков не давалось мне, гораздо более нравилось мне чтение книг, и вскоре оно сделалось моим главным занятием и единственным наслаждением от тупых и скучных семинарских занятий. Я читал всё, что попадалось под руку: историю, путешествия, рассуждения, оды, поэмы, романы. Начиная с Жанлис и Радклиф, до Дюма и Жорж Санд и от Нарежного до Гоголя включительно, всё было поглощаемо мною с необыкновенной жадностью».
Н.В. Гоголь. «Тарас Бульба».
А.Дюма. «Графиня де Монсоро».
Жорж Санд. «Мопра».
Николая Александровича «…интересовали поэзия и проза современности, русская и зарубежная беллетристика, история и этнография, краеведение и природа, философия и естествознание, логика и зоология, физика и проблемы эстетики».
Внимание и любовь родителей, создавших достаточно комфортные условия для учебы и работы с книгой, формировали позитивное отношение к процессу чтения, а также развивали способность к самостоятельному анализу и оценке значимых явлений и событий. Не случайно Добролюбов, когда ему было всего 13 лет, начал вести «Реестр книг, читанных мною», охватывавший период 1849-1853 гг. В «Реестре» Добролюбов указывал не только дату и время, когда была прочитано то или иное произведение, но и отношение к нему. Была задумана и большая работа по описанию Нижегородской губернии в отношении историческом, статистическом, нравственном и умственном».
Н.Г. Чернышевский в «Материалах для биографии Н.А. Добролюбова» отмечал, что с одиннадцати лет Николай мог задумывать дельные планы серьезных ученых трудов, с тринадцати был способен хорошо подготавливать материалы для них, а в пятнадцать лет умел работать так, как требуют условия хорошей ученой деятельности.
«Библиотека для чтения», 1834 г.
Н.М. Карамзин. «История государства Российского», 1834 г.
Чтение учило думать, способствовало разностороннему развитию познавательных интересов, способностей, развитию литературной, образной речи.
Не случайно позднее Н.А. Добролюбов в своих литературных работах будет выступать за распространение научных знаний, за чистоту родного языка. Примером служил М.Ломоносов, автор первой «Российской грамматики» (1755 г.), в предисловии к которой М.Ломоносов писал:
«Повелитель многих языков язык Российский не только обширностью мест, где он господствует, но купно и собственным своим пространством и довольством велик перед всеми в Европе… Карл V Римский Император говаривал, что Испанским языком с богом, Французским с друзьями, Немецким с неприятелями, Итальянским с женским полом говорить прилично. Но если бы он Российскому языку был искусен, то конечно к тому присовокупил бы, что им со всеми оными говорить пристойно. Ибо нашёл бы в нём великолепие Испанского, живость Французского, прелесть Немецкого, нежность Итальянского, сверх того богатство и сильную в изображениях краткость Греческого и Латинского языка. … И ежели чего точно изобразить не можем; не языку нашему, но недовольному своему в нём искусству приписывать долженствуем».
М.В. Ломоносов. «Российская грамматика», 1753 г.
Спустя годы и Н.А. Добролюбов также напишет о богатстве и выразительности русского языка:
«Наш русский язык, более всех новых, может быть способен приблизиться к языкам классическим по своему богатству, силе, свободе расположения, обилию форм. Но чтобы воспользоваться всеми его сокровищами, нужно хорошо знать его, нужно уметь владеть им». Знания и труд были превыше всего для юного Николая Добролюбова.
«Бывало, я хотел всё исчислить, всё понять и узнать; науки казались мне лучше всего, и моей страстью к книгам я хотел доказывать для себя самого – бескорыстное служение и природное призвание к науке», – писал Н.А. Добролюбов в «Дневнике» 1853 года.
Комната Николая Добролюбова.
Будучи хорошо подготовленным, в 1847 году он был принят сразу на последний курс четвёртого класса духовного училища. Затем учился в Нижегородской духовной семинарии, где была прекрасная библиотека, книгами из которой юный семинарист Добролюбов мог пользоваться. Бывший семинарист А.Л. Катанский, учившийся в той же семинарии, вспоминал: «Добролюбов поражал нас своим видом очень благовоспитанного юноши, скромного, изящного, всегда хорошо одетого, с нежным, симпатичным лицом».
Но главные характеристики связаны с отношением Николая к учебе: «отличается тихостью, скромностью и послушанием»; «усерден к богослужению и вел себя хорошо»; «отличается неутомимостью в занятиях». В результате – Н. Добролюбов один из первых среди семинаристов в итоговом списке по успеваемости.
Книги, постоянные занятия и неустанная работа ума способствовали неравнодушному восприятию действительности, возникновению желания быть активным и полезным в жизни.
Вера в идеалы и любовь к Отечеству выразились в добролюбовском стихотворении «Надежды», написанном в 14 лет:
«Еще я на заре моей жизни,
Ещё много надежд у меня
Я могу быть полезным Отчизне
У меня в душе много огня».
Последующие годы доказали верность этим словам.
С 1853 г. началась учеба в Петербургском Педагогическом институте, где в то время преподавали выдающиеся профессора Лоренц, Благовещенский, Срезневский, способствовавшая дальнейшему развитию.
С.-Петербургский университет. XIX в.
В одном из писем домой Н.Добролюбов писал: «Принялся вплотную за греческий язык, за немецкую словесность, за географию, увлеченно читаю латинских классиков». В.И. Добролюбов, дядя Николая Александровича, будет вспоминать, что Николай знал латинский, старогреческий, новогреческий, санскритский, немецкий, английский, французский, итальянский языки и все славянские наречия.
В институте требовалось серьезное отношение к науке. Николай Александрович старательно изучал и хорошо знал труды Белинского и Герцена, штудировал сочинения Фейербаха и Гегеля, зарубежных материалистов, видных социологов и историков Запада.
Среди товарищей встретились молодые люди с теми же интересами. Николай получил поддержку, понимание и единомыслие; в небольшом кружке товарищей скоро приобрел влияние как человек серьезных убеждений, строгий к самому себе и к другим. Им все сильнее овладевали интересы общественные.
В бумагах критика сохранился дневник «Психаториум», который Добролюбов вел в подростковом (15-летнем) возрасте и в котором рассказывал о своей внутренней жизни, записывал разные факты и события душевной жизни своего отрочества. Он вспоминал свои слова и поступки, раскрывал свои мысли и побуждения и когда находил их неправильными, строго осуждал себя с точки зрения нравственности. Это привычка наблюдения за самим собой не оставила его и впоследствии. А присматриваясь к жизни и людям, он отмечал разрыв между действительностью и идеалом, что оставляло в душе горечь и недоверчивость.
Нравственная требовательность к себе проявилось и в общественно-литературных взглядах молодого автора. Уже работая в журнале «Современник», Николай Добролюбов писал: «Всё, что я видел, всё, что слышал, развивало во мне тяжелое чувство недовольства: в душе моей рано начал шевелиться вопрос: да отчего же все так страдает, и неужели нет средства помочь этому горю, которое, кажется, всех одолело? Я жадно искал ответы на эти вопросы».
Глубоко, ярко и образно он подвел итог юношескому этапу своей жизни в дневниковой записи в конце 1855 года: «Сын священника, воспитанный в строгих правилах христианской веры и нравственности, – родившийся в центре Руси, проведший первые годы жизни в ближайшем соприкосновении с простым и средним классом общества… собственным рассудком… дошедший до убеждения в несправедливости некоторых начал, которые внушены были мне с первых лет детства… я чувствую теперь, что более, нежели кто-нибудь, имею силы и возможности взяться за свое дело…».
В 1857 году Н.А. Добролюбов блестяще окончил институт, но за вольнодумство его лишили золотой медали. Однако уже началась его литературная деятельность. Ещё в студенческие годы в журнале «Современник» за подписью «Н.Лайбов» была опубликована его обширная историко-литературная статья «Собеседник любителей российского слова». Современники отмечали большие способности и необычайную талантливость Добролюбова. Некрасов говорил: «Можно подумать, что лучшие профессора руководили его умственным развитием и образованием! Это, брат, русский самородок!». Работе помогала аккуратность, граничащая с педантичностью: все было разнесено по тетрадкам и рубрикам, аннотировано. По воспоминаниям брата Добролюбова Владимира, у Николая Александровича на столе во время работы не было книг – их заменяли великолепная память и эрудиция: «Брат обладал исключительной памятью. Я видел его читающим, но никогда не видел книги на его письменном столе, когда он писал. Прочитанная книга ставилась в шкаф или возвращалась по принадлежности».
Литература и жизнь всегда были неразрывно связаны в сознании Добролюбова. И именно это придавало всем его произведениям целеустремленность, страстность, убедительность; именно это сделало молодого критика, почти юношу, выразителем дум целого поколения.
Совсем немного оставалось времени – всего 4 года, – и, подводя итог творческого пути Добролюбова, Чернышевский даст ему оценку, ставшую хрестоматийной: «…Ему было только 25 лет. Но уже четыре года он стоял во главе русской литературы – нет, не только русской литературы, – во главе всего развития русской мысли». И немалую роль в таком стремительном восхождении на Олимп русской литературы в жизни Добролюбова сыграла его фундаментальная подготовка, страстное стремление учиться, чтение книг, самообразование и самовоспитание.
Сочинения Н.А. Добролюбова.
Книги с сочинениями Н.А. Добролюбова.
Журнал «Современник».
