В дни учебы в семинарии Николай Добролюбов вставал рано, брал завтрак, любовно приготовленный заботливой матушкой (завтрак он, как правило, отдавал полуголодным товарищам по семинарии), прихватывал с собой очередную книжку для чтения на переменах, чтобы не терять драгоценное время и не участвовать в пошлых забавах и грубых развлечениях большинства семинаристов, не отличавшихся хорошим воспитанием и благонравием. Выходил из дома поутру, шел мимо доходного дома своего отца, посылая мысленно нежный привет своему первому юношескому увлечению — сладко спящей в такую рань Фенечке, дочери снимавшего в ту пору доходный дом чиновника Щепотьева.

Чертеж флигеля усадьбы Добролюбовых. Копия с проекта 1838 года.

Чертеж фасада главного дома усадьбы Добролюбовых на Лыковой дамбе.
Копия с проекта 1838 года.

 Бросал взгляд в сторону Лыковой дамбы, Почаинского съезда и Балчуга, переводил его вдаль, любуясь церковью Жен Мироносиц, вид на которую открывался от усадьбы Добролюбовых.

А.О. Карелин, И.И. Шишкин. Овраг Почайны (Балчуг), Зеленский съезд и Заволжье.
Акварель по фотоотпечатку. 1870 год.

Д.Я. Быстрицкий. Церковь Жен Мироносиц. 1850-е годы.

А.О. Карелин, И.И. Шишкин. Церковь Жен Мироносиц. Акварель по фотоотпечатку. 1870 год.

Когда Николай, направляясь на занятия в Нижегородскую духовную семинарию, поворачивал к улице Дворянской, перед его взором на пересечении ее с Большой Покровской представала с детства знакомая картина.
Нижний Новгород добролюбовской поры — это даже не один город, а целых три: первый — тот, что был до преобразований императора Николая I, второй — тот, который менялся день за днем по повелению державного тезки нашего героя, и третий — город преображенный, красивый, значительный.

П.Г. Чернецов (1805–1879). Нижний Новгород. 1838 год. Х., м. 49х68.
Нижегородский государственный художественный музей (НГХМ).

Справа угол Большой Покровской улицы занимало одно из самых красивых и величественных зданий в городе — Дворянское собрание (дом для нижегородского Дворянского собрания был построен по проекту губернского архитектора И.Е. Ефимова и торжественно открыт в 1826 году, ныне это Дом культуры им. Я.М. Свердлова). Там на балах, торжественных обедах, выборах предводителей дворянства встречались многие знакомые Николаю люди — прихожане Александра Ивановича Добролюбова. И сам Николай, бывало, стоял на хорах Дворянского собрания, чтобы «посмотреть на выборы». Более того, здесь на службе состоял его «почтеннейший дядюшка» Василий Иванович Добролюбов, к которому у Николая часто находилось дело. А после смерти родителей Николая Василий Иванович стал опекуном сирот Добролюбовых, вел дела, связанные с наследством, содержанием и сдачей внаем обоих домов, писал подробнейшие отчеты об их состоянии Николаю Александровичу в Петербург и проявил себя как рачительный хозяин, радевший за преумножение вверенного его попечению сиротского имущества.

А.О. Карелин, И.И. Шишкин. Дом Дворянского собрания. Акварель по фотоотпечатку. 1870 год.

Слева на углу Большой Покровской стоял дом княгини Юсуповой (ныне дом 19 по ул. Большой Покровской), построенный в 1847–1848 годах; внизу помещения сдавались под парикмахерскую Антипы Стрепетова (его приемная дочь — будущая актриса Полина Стрепетова). В эту парикмахерскую по особо торжественным случаям водили Николеньку Добролюбова. Далее на Покровской улице был дом, неоднократно менявший свое предназначение: дом вице-губернатора Крюкова — официальная резиденция нижегородских губернаторов — квартира председателя казенной палаты Б.И. Прутченко. С его сыном Михаилом Зинаида Васильевна Добролюбова запросто, по-соседски, будет передавать деньги и письма в Петербург ненаглядному Николеньке в первый год его учебы, а впоследствии семья Прутченко станет приемной семьей, а дом — кровом его одиннадцатилетней сестре Екатерине. В 1834 году в этом доме останавливался в свой первый приезд государь Николай Павлович (сейчас на этом месте областной суд, здание построено в 1896 году по проекту архитектора В.Н. Брюхатова). Рядом, на усадьбе Дерновых, находился каменный купеческий двухэтажный дом, сдававшийся внаем, как и дом Добролюбовых. С 1844 по 1848 год на втором этаже жил известный в городе человек — инженер, подполковник барон Андрей Иванович Дельвиг, начальник нижегородской губернской строительной комиссии. По проекту и под руководством Дельвига в 1846–1847 годах был построен первый в Нижнем Новгороде водопровод, который подавал родниковую воду в чугунный фонтан в центре города на Благовещенской площади. (Фонтан сохранился до настоящего времени и перенесен в сквер на площади им. Минина и Пожарского.) Мимо фонтана в течение шести лет Николай держал путь в семинарию, отмечая, как нижегородские кумушки с коромыслами на плечах не спешат домой, обмениваясь последними городскими сплетнями: «Архитекторы нынче в силу вошли! В собственных экипажах ездят, дома какие себе строят!». Позже усадьба Дерновых перешла к купцу Кемарскому, известному тем, что в его кондитерской располагалась библиотека для чтения, которой, возможно, пользовался и Николай Добролюбов (здание включено в объем современного дома 15 по ул. Большой Покровской).
С жизнью и бытом купцов Николай Добролюбов тоже был знаком не понаслышке, и знание особенностей их существования, безусловно, позже помогло Добролюбову написать такие яркие статьи, как «Темное царство» и «Луч света в темном царстве». Известными в городе купцами были и соседи, и прихожане отца, и Николай с детства видел, как странно переплетались в их натурах щедрость и скупость, самодурство и благотворительность, гражданский порыв и стяжательство.
Таким противоречивым человеком был нижегородский городской голова, купец Василий Климович Мичурин, который проживал напротив, на другой стороне главной улицы города, в собственном доме на обширной усадьбе (участок с современными домами 14 по ул. Большой Покровской). В будущем Николай Александрович не сможет не испытывать к нему благодарность — ведь именно он приютил одного из двух братьев-сирот, пятилетнего Владимира. Строитель и домовладелец, щедрый благотворитель и примерный прихожанин, делец и стяжатель — вот далеко не полный перечень характеристик этого человека.

Нижний Новгород, Большая Покровская улица, фото Максима Дмитриева.

Далее путь Николая в семинарию пролегал мимо Никольской Верхнепосадской церкви, где настоятелем с 1834 года был его отец. Про себя Николенька называл ее «своей»: здесь его крестили в честь святого Николая Чудотворца, во имя которого освящена церковь, сюда он ходил на воскресные и праздничные службы, слушал проповеди своего «папаши». Николай справедливо гордился родным для него храмом: по внутренней отделке, богатству украшений и ризницы, по вкусу, с каким все было устроено и украшено в ней, Никольская церковь была одной из лучших в городе. В праздник праздников — на Пасху — сын настоятеля стремился прежде всего побывать в «своей» церкви, описывая впечатления от праздничной иллюминации в дневнике. Родным этот храм считал Николай и потому, что история семьи Добролюбовых на долгие годы оказалась тесно связанной с Никольской церковью: священником в ней служил сначала дед Николая протоиерей Василий Покровский, затем двадцать лет настоятелем храма был отец Николая, а позднее – Михаил Костров, муж сестры Николая Антонины, добрый друг семьи Добролюбовых, а в прошлом домашний учитель маленького Николеньки. (К сожалению, церковь, располагавшаяся рядом с Большой Покровской, не сохранилась, и о ней напоминает только Никольская башня кремля, получившая свое название от церкви. Но место все-таки не осталось забытым: неподалеку, на Театральной площади, открыт 31 января 1986 года к 150-летию со дня рождения выдающегося нижегородца памятник Н.А. Добролюбову. Его авторы — народный художник РСФСР, почетный гражданин г. Горького (Н. Новгорода) скульптор П.И. Гусев и заслуженный архитектор РСФСР Б.С. Нелюбин).

Установка памятника Николаю Добролюбову. Работа скульптора Павла Гусева. 1986 год.

В прошлом Николай истово крестился на «свою» церковь и шел далее — мимо домов ее причта, построенных в 1844 году попечением Александра Ивановича Добролюбова на капитал, пожертвованный храму купцом А.И. Костроминым (это дома 9а и 9б на ул. Большой Покровской). Отец Николая, весьма довольный красотой и убранством спроектированных Георгием Ивановичем Кизеветтером собственных домов, предложил архитектору поработать и над проектом зданий для причта своего храма. Причем результатом остался удовлетворен не только он сам, но и его начальство, неоднократно отмечавшее заслуги А.И. Добролюбова и наградившее его за старание набедренником — частью священнического облачения.
Его сын зачастую мог видеть Георгия Ивановича, знаменитого зодчего, за 10 лет полностью изменившего своей деятельностью облик Нижнего Новгорода, подъезжающим на дрожках к Верхнепосадским торговым рядам (д. 2/1 на пересечении ул. Большой Покровской и площади Минина и Пожарского). В построенном к 1844 году по проекту архитектора И.Е. Ефимова здании Верхнебазарных торговых рядов на третьем этаже, среди других городских и губернских учреждений, располагалось место службы Кизеветтера — губернская дорожно-строительная комиссия. На первом и втором этажах этого огромного здания находились торговые лавки.
В то время на соборную площадь и улицу Алексеевскую выходила открытая галерея, сближавшая нижегородские гостиные ряды с петербургскими. Позже галерея была ликвидирована, а во времена Добролюбова по ней прогуливались многочисленные покупатели, и семинарист бывал там, выполняя поручения матушки или покупая бумагу и чернила.

Д.Я. Быстрицкий. Верхнебазарная (Алексеевская) площадь. На заднем плане – Никольская Верхнепосадская церковь. 1850-е годы.

Николай, близко знакомый со священнослужителями и церковнослужителями Никольского храма, при встрече на Большой Покровской улице с ними и их семьями раскланивался, степенно беседовал. Ведь Александра Ивановича Добролюбова уважали в городе, и толика уважения распространялась и на его сына. Постепенно Николай завоевывал и собственный авторитет своими знаниями и суждениями даже в этой скованной многими ограничениями и предубеждениями среде. Очень неоднородная среда: малообразованная — и просвещенная; косная — и прогрессивная; замкнутая, застывшая — и открытая всему новому. К просвещенным ее представителям относился Александр Иванович Добролюбов, время от времени получавший нарекания от своего начальства за чрезмерное увлечение светскими интересами, за обширную библиотеку, состоявшую отнюдь не только из сочинений отцов церкви, за поощрение начинаний и занятий собственного сына. Нижегородское духовенство — это и священнослужители, и семинарские преподаватели, и сам архиерей. Александр Иванович Добролюбов старался брать старшего сына с собой, когда отправлялся с визитами или участвовал в тех или иных торжественных событиях. В 1851 году Нижегородскую епархию возглавил преосвященный Иеремия (Иродион Иванович Соловьев), и А.И. Добролюбов вместе с Николаем был среди тех, кто встречал за городом нового архиерея. Новый пастырь заметил юношу и подарил ему молитвенник с напутственным словом. Юный Николай старался регистрировать в своем дневнике все более или менее значительные события, участником которых он был. Из его дневника мы и узнаем, что новый архиерей, приехав в город, побывал в своей домовой церкви на ектении, а потом пригласил к себе в комнаты тех, кто его встретил. Имеются в виду комнаты архиерейского дома (сохранился в перестроенном виде, теперь там располагается Нижегородская консерватория) — это официальная резиденция главы епархии, с домовой церковью, построенная в конце XVIII века, окруженная большим садом.
В семье Добролюбовых и в семинарии часто говорили о том, как правит преосвященный Иеремия своей епархией. Именно этими словами начинается один из отрывков в добролюбовском дневнике 1851 года, озаглавленный юным Николаем «Заметки о преосвященном Иеремии, епископе Нижегородском и Арзамасском», где юноша пытается разобраться в характере нового архиерея, в стиле его управления и действиях.
Преосвященный Иеремия, в свою очередь, был в курсе дел старшего сына священника одной из самых почитаемых в городе церквей. Когда Николай поступил не в духовное, а в светское высшее учебное заведение в Петербурге — в Главный педагогический институт, были опасения, что увольнение из духовного звания скажется неблагоприятным образом на служебном положении отца. Однако реакция архиерея была прямо противоположной: «Выпускники нашей семинарии в столичные университеты поступают!».

Нижегородская духовная семинария. Конец XIX — начало XX века.

Нижегородская духовная семинария. Конец XIX — начало XX века.

Нижегородская духовная семинария. Конец XIX — начало XX века.

 Трехэтажное каменное протяженное здание Нижегородской духовной семинарии находилось в центре города, напротив кремля, а в саду была семинарская церковь, освященная во имя преподобного Иоанна Дамаскина — покровителя богословской науки и духовного просвещения (здание построено в 1831 году по проекту архитектора А.Л. Леера; сейчас в доме № 7 на пл. Минина и Пожарского размещается второй корпус педагогического университета, а церковь не сохранилась). Рядом была духовная консистория, членом которой состоял отец Николая (не сохранилась). В обширных помещениях семинарии располагались не только классы, но и семинарская библиотека, доступная для учащихся; большой актовый зал; а также квартиры ректора, профессоров и инспекторов семинарии, комнаты казеннокоштных учеников. Николай Добролюбов учился здесь 6 лет, с 1847 по 1853 год (сначала в духовном училище на первом этаже, а с 1848 года — в семинарии), и приходил сюда не только на уроки, но и в гости к любимым преподавателям и соученикам, жившим тут же. Сейчас на здании бывшей семинарии в память о Н.А. Добролюбове установлена мемориальная доска (скульптор Н.М. Чугурин).
Из окон семинарии во время занятий Николай Добролюбов смотрел на кремлевскую стену, на главы собора над ней. Обратный путь Николая домой часто пролегал через кремль, манивший к себе как древними святынями, так и новыми зданиями николаевской эпохи, площадью, построенным заново кафедральным собором.

Н.П. Величко. Добролюбов у стен Кремля. Акварель, 1985 г.

В кремль Николай попадал через недавно пробитую в стене арку напротив нового величественного губернаторского дворца (построенного по проекту архитектора И.И. Шарлеманя) с императорской квартирой в нем (ныне — одно из зданий Нижегородского государственного художественного музея). В добролюбовское время кафедральным собором Нижнего Новгорода являлся Спасо-Преображенский собор. Этот пятиглавый храм — четвертое по счету за историю кремля здание кафедрального собора — был возведен на новом месте губернским архитектором И.Е. Ефимовым по проекту А.И. Мельникова (отдельно стоявшая против соборной паперти колокольня была построена еще в 1716 году). Новый кафедральный собор освятили в 1834 году перед первым приездом императора (собор и колокольня не сохранились, в кремле установлен памятный знак в виде креста, а к 800-летию Нижнего Новгорода восстановили колокольню).

Н.П. Величко. Добролюбов на колокольне Спасо-Преображенского собора. Акварель, 1985 г.

В подклете Спасо-Преображенского собора был тогда захоронен прах Козьмы Минина. Скорее всего, незадолго до того, как написать статью «Мысли при гробе Козьмы Минина», Николай Добролюбов побывал и в соборе, и около памятника гражданину Минину и князю Пожарскому, установленного в 1828 году в Нижегородском кремле (скульптор И.П. Мартос, архитектор А.И. Мельников).

Д.Я. Быстрицкий. Памятник гражданину Минину и князю Пожарскому в Нижегородском кремле. 1850-е годы.

Н.П. Величко. Мысли при гробе Козьмы Минина. Акварель, 1985 г.

В это время юноша живо интересовался историей своего края. Учась в семинарии, он задумал огромный историко-краеведческий труд — «Материалы для описания Нижегородской губернии в отношении историческом, статистическом, нравственном и умственном», который был замыслом настоящего, серьезного ученого. Текст статьи Николая проникнут патриотическим и религиозным подъемом: «…в нижегородцах не исчезли еще те благородные чувства, которые одушевляли предков в то время...». В кремле находилась Нижегородская губернская типография, а при ней — редакция газеты «Нижегородские губернские ведомости». Для этой газеты семинарист Добролюбов и написал ряд статей: «Мысли при гробе Козьмы Минина», «О погоде», «Благородный спектакль в Нижнем Новгороде» — и, скорее всего, приносил их именно сюда. С 1851 по 1855 год редактором неофициального отдела, где публиковались материалы краеведческого содержания, являлся чиновник особых поручений при губернаторе А.И. Щепотьев. Он был хорошо знаком с семьей Добролюбовых и, возможно, осведомлен о литературных опытах Николая. Наверное, покинувший пост редактора в 1850 году другой давний знакомый семьи, П.И. Мельников, в будущем сам известный писатель, и заметил бы ростки литературного таланта в ранних работах юного Добролюбова: в начале своего редакторства он испытывал нужду в авторах и искал корреспондентов. А Щепотьеву, скорее всего, первые добролюбовские статьи показались не заслуживавшей серьезного отношения юношеской пробой пера, и он оставил их без внимания.
Путь Добролюбова домой лежал вдоль недавно благоустроенного Кремлевского бульвара, который вместе с Александровским садом и набережной Лыковой дамбы завершил оформление города по бровкам оврагов. Выросший напротив дома деда Василия Покровского и тетушки Благообразовой трехэтажный дом причта Спасо-Преображенского собора (ныне ул. Пожарского, 16), с изяществом спроектированный Кизеветтером, удачно вписался в общую картину преображения города.
Да, если детство Николая Добролюбова протекало на фоне бесконечной строительной площадки, которую представлял собой в течение десятилетия 1836–1846 годов Нижний Новгород, то юность будущего критика прошла уже в совсем ином городе — европейского толка, благоустроенном, красивом, с новыми каменными домами, прямыми улицами, удобной планировкой, уютными местами для прогулок.

Неизвестный художник (по рис. К.П. Чаликова).
Вид Нижнего Новгорода с северо-западной стороны. 1850-е годы.
Литография. 34х63,5. НГХМ.

Вид Нижегородского кремля. 1856 год.
Иллюстрация к поэме Андреаса Эйхеля «Ярмарка в Нижнем Новгороде», написанной на немецком языке и изданной в Москве в 1856 году.
Нижегородская государственная областная универсальная научная библиотека (НГОУНБ) им. В.И. Ленина.

…И не в преображении ли облика родного города кроется доля того впечатления, которое будет производить семнадцать лет спустя молодой Добролюбов на петербуржцев? Не полуграмотный неуклюжий семинарист из провинциального городишки, а юноша, похожий на аристократа своими манерами, почерпнутыми у дворян – прихожан отца и съемщиков доходного дома, и на обученного у лучших профессоров Европы студента — своими знаниями. И не кардинальные ли изменения в облике родного города исподволь зарождали в душе семинариста Добролюбова идею преобразований социальных, когда обстоятельства жизни народа будут соответствовать улучшающейся обстановке?