В Канун Дня памяти и скорби 22 июня наша постоянная дарительница Мария Коробова предлагает в дар музею Добролюбова карманный календарь 1942 года, сохранившийся в ее семье с тех тяжелых времен, и делится связанными с ним семейными воспоминаниями военных лет.
Карманный календарь. 1942 г. Государственное издательство политической литературы.
Первые годы войны отпечатались в памяти семьи
как череда лишений и горя,
но жизнь не останавливалась…
Не многие у нас пылко интересуются историей своей семьи в юности. Спохватимся – ан нет! Ушли люди, улетели годы... Мне повезло. Я выросла на рассказах бабушки, слушала их, как необыкновенные сказки. Лишь годы спустя поняла, как органично входят, и в малом не солгав, эти рассыпанные эпизоды в удивительную, трагическую, великую историю моей страны.
ОТКУДА МЫ.
Чета Пивоварчук. Пелагея Николаевна – прабабушка (1883-1966) и Александр Федорович (1890-1946) – «приемный» прадедушка, в рассказах моей бабушки – милый дядя Саша. Александр – музыкант-джазист. Окончил Варшавское музыкальное училище. Почему? Он и родился там, в Варшаве, на окраине необъятной Российской Империи… В 1937 году дядя Саша сжег «опасный» паспорт и «заново родился» в Нижнем Новгороде. С небольшим оркестром он колесил по России… Из поездок самыми прибыльными и удачными были гастроли в хлебосольном Нижнем Новгороде, на знаменитой Нижегородской ярмарке. Играли часто музыкальные новинки, «Марицу» Кальмана, к примеру. Отличный ударник-литаврист, дядя Саша одно время играл и в нашем Оперном. Так в городе Горьком и осели в конце концов, в доме на улице Рождественской… А в 1914-м ее мобилизовали на «Мельницу», благо от Рождественской недалеко было. Моя прабабушка до Первой мировой не работала, не принято было.
Чета Пивоварчук:
Прабабушка Пелагея Николаевна и Александр Федорович, их дочь Мария и собака Шарик.
Фотография М. Дмитриева, Н.Новгород, 1920-е гг.
Моя бабушка по матери, Мария Ивановна Крупитчатова, родилась в 1904 г.
Мария Крупитчатова и Михаил Сесекин. Конец 1930-х гг.
Она стала телеграфисткой: профессия модная, на пике технического прогресса. Ушла с любимой работы в Волжском пароходстве только тогда, когда муж (тоже связник!) пришел и сказал: «Родине нужны командиры». Поездили они по стране! Не всегда брали свою дочь, мою маму, маленькую Светлану с собой. Иногда жене разрешалось навестить мужа лишь на месяц, как в Кяхте.
Михаил Александрович Сесекин (1903-1941), мой дед по матери, горел желанием послужить Советской Родине. В 17 лет ходил с отрядом продразверстки. Забирали «излишки» у середняков и кулаков. В доме священника нашли муку под печкой – Миша догадался! И тогда священник снял крест со стены и сказал: «Пусть же и твоя семья голодает в лихую годину, как моя!». Сбылось проклятие в Отечественную, но об этом позже…
Михаил Сесекин. 1932 г.
На обороте: «Маме и дочке от папы. 18.10.1932».
Семья красного командира Сесекина поселилась в Ленинграде, где Михаил учился в Военной Академии. Их дочь и моя мама – Корытцева Светлана Михайловна (1929-2019). Маленькая Светлана привыкла переезжать, но своим домом всегда считала Нижний Новгород (Горький). Там всегда ее ждали бабушка и дядя Саша, затейник, весельчак…
От них летели письма на Петроградскую сторону…
 |  |
Незадолго до войны. Военный городок. Ленинград. Светлана с отцом.
А в Ленинграде Света прижилась, полюбила этот город. Жили Сесекины в военном городке. Дети были любимцами, своих и чужих баловали как могли. Ребятишки пользовались свободой – уходили в походы, совершали отчаянные вылазки… 22 июня ватага человек в пятнадцать ушла в Пискаревку за цветами. Ту самую, да. Там расстилались луга… На детей с охапками цветов никто не обратил внимания. Запыленные, исцарапанные и очень счастливые, они даже не сразу поняли, что случилось. Зато потом… мальчишки возликовали: «Война! Ура! Наши поддадут фашистам!» Чья-то мать отвесила оплеуху маленькому дурачку…
…Отца до того уже распределили в Белоруссию, он писал оттуда, и семья планировала присоединиться к нему 19 июня, но купить билеты не удалось.
Они были куплены на 23 июня… В итоге в Минск выехать не успели, 23 июня Светлана с мамой уже никуда не поехали. А уезжали из Ленинграда уже за 8 дней до начала полной блокады. В Горький, через Котельнич… Все остальные железнодорожные ветки были уже перерезаны. Плотная толпа стояла на залитом солнцем перроне. Двенадцатилетняя Светлана, худенькая девочка с двумя косичками, выглядела как остальные дети: свой мешок за плечами, на поясе привязан чайник…Люди уже знали, что предыдущий эшелон разбомблен. Светлану при погрузке оттеснили от дверей. Когда наконец погрузились в «телячьи» вагоны с рядами неструганых полок и прорезью вместо окна, красноармейцы передали ее на руках в эту прорезь матери. Худышка сумела протиснуться в эту щель. Вдруг кто-то заметил в небе «раму» – вражеский самолет-разведчик. Немец появлялся над беженцами несколько раз. Поезд летел без остановок. И они проскочили! Следующий за ними эшелон погиб. Светлана заснула с открытыми глазами и спала больше суток в дороге.
«И они проскочили!» Светлана в первый день по приезде в Горький,
за несколько дней до начала блокады Ленинграда.
Когда мать с дочерью приехали в Горький, мать знала, чем вернуть к жизни оцепеневшую дочку. Она дала денег и отправила Светлану … в книжный магазин! У родной теплой печки, которую и я так хорошо помню, сидела семья и читала вслух «Путешествие Нильса с дикими гусями», «Водителей фрегатов…»
Михаил Сесекин перед самым началом войны.
Осенью 1941-го майор Сесекин погиб в районе Молодечно, в охваченной пламенем войны Белоруссии. Моей бабушке тяжело было восстановить навыки прежней профессии. Она несла свое горе в себе и мужественно пыталась «вернуть руку». Сейчас бы сказали, что стресс мешал. Дядя Саша смастерил подобие ключа морзянки, и мама заново училась скоростному набору, а дочка Светлана сочиняла для нее «телеграммы». Вскоре Мария Ивановна восстановилась в родном Волжском пароходстве, работала, как все, на военном положении.
Мария Ивановна Крупитчатова (2 ряд, крайняя справа)
с сослуживцами в Волжском Пароходстве.
За опечатку – карцер, постоянный риск попасть во «вредители» или «враги народа». Мария Ивановна появлялась дома редко. Но Светлана от рук не отбилась. Училась на пятерки.
Школу переселили в монастырские кельи под Окой. Какие закаты пылали в крохотных оконцах! Чернила замерзали, а тетради кроили из старых газет. А их прежняя большая красивая школа теперь стала госпиталем (ныне здание семинарии). После уроков девочка дежурила по 3-4 часа в госпитале, сворачивала бинты после стирки до кровавых мозолей на руках.
…Подступал голод. Сбывалось, сбывалось проклятие батюшки! Продали все, что можно, даже любимое пианино и собрание сочинений Брема «Жизнь животных» – любимую «игрушку» семьи, гордость дяди Саши. Он погрузил на санки драгоценные тома с волшебными картинами жизни диковинных зверей под хрусткими листами папиросной бумаги. Шел и плакал в голос… И вот вместо странных бремовских зверей послал Бог в утешение кошку. Умирала с голоду, большущая, облезлая… Мать принесла ее домой и назвала «Шестой Пятилеткой» в честь баржи-самоходки. Отрывая от себя, ей, сироте, размачивали кусочек выменянного хлеба и кормили…
У Шестой Пятилетки был дар предвидения. Совсем как у лондонских кошек. Налет начинался ровно в 12, каждую ночь. Люди не всыпались, и каждый надеялся: вдруг сегодня не прилетят? Минуты за 3 до воздушной тревоги кошка молча ползла под диван. Люди прятались в дверном проеме – он вел в арку. Дом на Рождественской строили в 1823 году, в нише за толстенными стенами помещались три семьи. Бабушка Пелагея Николаевна и бабушка Соня, соседка, держались за руки и молились. Одна на русском, другая на иврите.
…Первые годы войны отпечатались в памяти семьи как череда лишений и горя, но жизнь не останавливалась.
Бабушка Пелагея Николаевна со скрипом передергивала гирьки на ходиках – в точности так же, как и на моей памяти. А Светлана в «Карманном календаре» каждый день смотрела долготу дня – укорачиваются ли ненавистные опасные ночи, прибывают ли деньки…
Появлялись «солнечные столбы» к весне на стенке, а с ними – и смутные надежды…
Мария Коробова, член РСПЛ
СПРАВКА.
Карманный календарь представлял собой справочник, объединяющий перечисление событий и праздничных календарных дат со сведениями из самых разных областей знаний. Издание карманных табель-календарей началось в России в 1880-е гг. Изначально они содержали много рекламной информации и иллюстраций. В советское время внешний вид и содержание календарей изменились.
Карманный календарь на 1942 г. был выпущен Государственным издательством политической литературы. Он отражал реалии нового военного времени. Кроме привычных разделов, содержавших даты важнейших исторических событий по месяцам, сведения о восходе и заходе Солнца и Луны, краткие биографии К.Маркса, Ф.Энгельса, В.Ленина, И.Сталина, в календаре появилось описание героических битв русской истории, а также были опубликованы: речь И.В. Сталина, произнесенная на параде Красной Армии 7 ноября 1941 года, обращения к гражданам страны, прозвучавшие на радио.
 |  |
Читатели карманного календаря не раз возвращались к странице со знаменитым призывом: «Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами!». Они верили в Победу и, как и герои публикуемых воспоминаний, делали все возможное, чтобы так и случилось.
Героиня рассказа, маленькая Светлана, окончила школу и в 1947 году
поступила на созданный в 1946 году филологический факультет Горьковского университета,
затем стала учительницей русского языка и литературы
и всю жизнь трудилась на ниве школьного образования.
(На фото: во втором ряду крайняя справа).
Публикация подготовлена Галиной Дмитриевской.
