Читать и быть счастливым:
роль отцовской библиотеки, книги и домашнего чтения в семье Добролюбовых
В России существовал уникальный период, когда домашнее чтение было лучшей школой воспитания и образования. Домашняя библиотека в семьях становилась символом культуры и старинности рода. Этот образец книжной культуры был представлен в дворянских семьях. К таким семьям необходимо отнести и интеллигентные, образованные семьи иных сословий, в том числе и культурные семьи духовенства, например, нижегородскую семью Добролюбовых. Домашняя среда этих семей оказалась благоприятной для развития домашнего чтения. В доме Добролюбовых книгам было отведено одно из главных мест, они обращали на себя внимание: нечасто в доме священника можно было увидеть такое количество разнообразных книг.
Музей Н.А. Добролюбова. | Гостиная в доме Добролюбовых. |
Сегодня книжное собрание в Музее Н.А. Добролюбова, располагающегося в доме, где жила семья священника Н.А. Добролюбова и где прошли детские годы будущего литературного критика, публициста, поэта Н.А. Добролюбова – внушительная часть основного фонда. Большая часть – это книги, которые могли быть в составе круга чтения Николая Александровича и Александра Ивановича Добролюбовых, книги, влиявшие на формирование мировоззрения будущего критика, взглядов его на литературу, идей, сопутствующих его творчеству.
Отец и сын Добролюбовы.
В книжных шкафах у Добролюбовых стояли издания, отражавшие вкусы и интересы хозяев: «Энциклопедический словарь» Плюшара, «Разговоры о множестве миров» Фонтенеля, альманахи, сборники стихов, романы, путевые заметки, исторические и философские труды, сочинения европейских и отечественных классиков: сочинения Н.М. Карамзина, А.С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, А.В. Кольцова, Н.В. Гоголя, Н.А. Некрасова, которые печатались в крупных периодических изданиях того времени: «Библиотека для чтения», «Отечественные записки», «Современник» и др.
Н.Г. Чернышевский писал в «Материалах для биографии Н.А. Добролюбова»: «…во всей библиотеке Александра Ивановича набиралось, вероятно, больше 400 томов таких книг, которые или могли быть прочтены с пользою и были очень рано прочтены Николаем Александровичем, или могли служить и, без сомнения, служили ему для справок».
К чтению юный Николай пристрастился с раннего детства. Ещё в очень раннем возрасте Николенька, как его любовно звали родители, с помощью матери выучил басню Крылова и с удовольствием её декламировал.
Позднее домашний учитель Михаил Костров при подготовке воспитанника к поступлению в духовное училище способствовал рождению интереса, а затем и любви к книге. Любовь переросла в страсть на всю оставшуюся жизнь.
В письме Н.И. Срезневскому 7.11.1852 г. Н.А. Добролюбов писал: «…глупое зубрение уроков не давалось мне, гораздо более нравилось мне чтение книг, и вскоре оно сделалось моим главным занятием и единственным наслаждением от тупых и скучных семинарских занятий. Я читал всё, что попадалось под руку: историю, путешествия, рассуждения, оды, поэмы, романы. Начиная с Жанлис и Радклиф, до Дюма и Жорж Санд и от Нарежного до Гоголя включительно, всё было поглощаемо мною с необыкновенной жадностью».
Николая Александровича «…интересовали поэзия и проза современности, русская и зарубежная беллетристика, история и этнография, краеведение и природа, философия и естествознание, логика и зоология, физика и проблемы эстетики».
Исторические условия способствовали возникновению и развитию книжных собраний и в семье Добролюбовых, и в других семьях: стали создаваться крупные предприятия, был принят ряд мер по ослаблению цензуры, отменён запрет на ввоз иностранной литературы и разрешено открытие частных типографий в крупных и мелких городах.
Быстрый рост издательского дела и книжной торговли в стране благоприятствовал тому, чтобы появившаяся в XVIII в. традиция заводить обширные библиотеки сохранилась и получила развитие в XIX в. Любителям книги были известны издания Московского университета, Т-ва Вольфа (СПб.), Т-ва А.Л. Плюшара (СПб.), типографии заготовления Государственных бумаг, более ранние издания – Редигера Х.Г. и Клаудия Х.А. (Москва), Селивановского С.И. (Москва) и другие.
И если во многих дворянских усадьбах XIX века домашние библиотеки стали важной частью домашнего интерьера, то в доме Добролюбовых, если исключить книги по православию, необходимые Александру Ивановичу, на первом месте была обучающая, информационная значимость книг. Книги образовывали, помогали практически, развлекали, формировали характер и мировоззрение, способствовали систематическому самообразованию. Примером может служить журнал для детей «Звёздочка» А.Ишимовой, который издавался в Санкт-Петербурге с 1841 г. на протяжении 20 лет. С именем Александры Осиповны Ишимовой (1805-1881) связаны важные этапы в становлении детской журналистики в России. Она стала первым среди женщин России профессиональным детским писателем, переводчиком, издателем. С ее именем связано развитие научно-художественного повествования. Произведения А.Ишимовой высоко оценил А.С. Пушкин, а позднее и Н.А. Добролюбов.
Домашняя библиотека Добролюбовых характеризуется энциклопедичностью и универсальностью. В библиотеке имелись книги не только на русском, но и на церковно-славянском, латинском, греческом языке.
Работа с книгой воспринималось как необходимый умственный и духовный труд. Уровень развития книжной культуры родителей в семье, сложившееся отношение к книге обеспечивали успех домашнего воспитания сына. Книгой могли заинтересовать так, что её хотелось читать. И условия для чтения были созданы: Николай жил в отдельной комнате, где можно было «с головой окунуться» в мир непознанного, мир далёкий и желанный. Комфортные условия общения с книгой формировали позитивное отношение к процессу чтения, а также способность к самостоятельному анализу и оценке значимых явлений и событий. Не случайно появился «Реестр книг…», читанных Н.А. Добролюбовым (1849-1853), когда ему было всего 13 лет. В «Реестрах» Добролюбов отмечал дату и время, когда была прочтена та или иная книга и записывал свои впечатления, суждения о прочитанном.
Например, он писал о повести «Низида» А.Дюма: «Повесть имеет пустое содержание, но в ней есть какая-то особенная занимательность, которую умеет придавать Дюма».
О сочинениях А.В. Терещенко «Быт русского народа…»: «Превосходная книга, Невероятный, исполинский труд по количеству собранных сведений… Фактическая занимательность огромная…»
Домашнее чтение занимало значительное место в распорядке каждого дня. Оно учило думать, способствовало развитию грамотной речи, разностороннему развитию познавательных интересов, способностей. «Бывало, я хотел всё исчислить, всё понять и узнать; науки казались мне лучше всего, и моей страстью к книгам я хотел доказывать для себя самого – бескорыстное служение и природное призвание к науке», – писал Н.А. Добролюбов в «Дневнике» 1853 года.
Неравнодушное восприятие действительности, желание быть активным и полезным в жизни, появившееся не без влияния книг, вера в идеалы и любовь к Отечеству выразилась в стихотворении «Я буду полезен Отчизне», написанном Н.А. Добролюбовым в 14 лет. А в «Дневнике» 1855 года (в студенческие годы,19 лет) он пишет уже твёрдо и определённо: «…наша родная Русь более всего занимает нас своим великим будущим, для которого мы хотим трудиться неутомимо, бескорыстно и горячо… Да, теперь эта великая цель занимает меня необыкновенно сильно…Тихо и медленно я буду действовать, незаметно стану подготовлять умы… я чувствую теперь, что более, нежели кто-нибудь, имею силы и возможности взяться за своё дело».
Благотворная роль книги в воспитании детей признавалась многими культурными семьями, а традиция семейного чтения являлась способом общения и доброжелательного воспитания. Спустя некоторое время, Николай Александрович, по воле судьбы вынужденный опекать младших сестёр и братьев, т.к. в течение одного года семья лишилась обоих родителей и семеро детей оказались круглыми сиротами, уже сам наставлял сестру Катеньку в том, каким книгам нужно отдавать предпочтение. А в журнале «Журнал для воспитания» (1859 г.) Добролюбов печатает статью «…Избранные волшебные сказки» о том, какой должна быть детская книга:
«Детская книга должна увлекать прежде всего воображение ребёнка, как способность, сильнее всех других действующую в детском возрасте и потому более других нуждающуюся в пище и надлежащем направлении; в то же время она должна давать занятие его мыслительной способности, будить его любознательность, знакомить его сколько возможно, с действительным миром, и, наконец, – укреплять в ребёнке простое нравственное чувство, присущее человеческой природе, не искажая его правилами искусственной морали». Появляются и другие работы, посвящённые обучению и чтению детей, например, рецензии на сочинения детской писательницы А.Ишимовой: «Первое чтение и первые уроки для маленьких детей», «Маменькины уроки, или всеобщая история в разговорах для детей» и др.
Романтический настрой и вдохновение, наполненность души мечтами и надеждами в юном возрасте также являются следствием влияния книг.
«Несколько дней уже я ношусь с Гейне и всё восхищаюсь им. Ни один поэт ещё никогда не производил на меня такого полного, глубокого, сердечного влияния… чтение его как-то расширяет мир души, его песнь отдаётся в сердце сладкой, тихой, задумчивой тоской…» (Дневник, 30 янв. 1857 г.).
«Теперь с особенным, мучительным наслаждением читал и перечитывал я ”Intermezzo”. Верно, и мне пришла пора жизни – полной, живой, с любовью и отчаянием, со всеми её радостями и горестями. Сердце моё бьётся особенно при мысли об этом: я чего-то жду страстно и пламенно…» (Дневник, 30 янв. 1857 г.). Эти впечатления о прочитанном уже связаны с Петербургом, но и живя в родительском доме, Николай Александрович увлечённо читал стихи разных авторов, сопереживал им, размышлял, например, в 1847 г. о стихах М.Ю. Лермонтова в «Реестрах…» писал: «Мне не только нравятся его стихотворения, но я сочувствую ему, я разделяю его убеждения».
Поражает наполненность домашней библиотеки Добролюбовых книгами разных авторов: в основном тех, кого сегодня мы относим к классикам. И это несмотря на то, что возможности для приобретения книг были невелики, ведь в Нижнем Новгороде в то время не было ни одного книжного магазина. Книги или выписывались из магазинов столичных городов, или покупались на Нижегородской ярмарке в период её работы. Конечно, какие-то книги могли быть получены в дар. И тому есть свидетельство. Напр., можно предположить, что книга Дюкре-Дюминиля «Целина, или дитя тайны», ч. 6, М., 1803 г., находящаяся сегодня в библиотеке Добролюбовых в мемориальной экспозиции Музея Н.А. Добролюбова, могла «прийти» в библиотеку Добролюбовых от Захарьина Александра Васильевича и его жены Шарлотты Густавовны: на форзаце книги сохранилась рукописная надпись коричневыми чернилами: «Изъ книгъ Шарлотты Захарьиной. № 578». Захарьина Шарлотта Густавовна, с которой переписывался Добролюбов, жена Захарьина Александра Васильевича – служащего Волжского пароходства «Меркурий». Его упоминает в своих письмах Н.А. Добролюбов: 30 июня 1860 г. из Интерлакена – В.И. Добролюбову и 15 сентября 1861 г. из Петербурга – М.Д. Благообразовой.
Усадебная музейная библиотека Добролюбовых, формировавшаяся в 70-80 годы XX века, конечно, не может быть собрана только из тех книг, которые когда-то держал в руках юный Николай Добролюбов, но в шкафах мемориального дома расположились книги именно того времени, когда и отец, и сын Добролюбовы с любовью собирали домашнюю библиотеку.
В наши дни не составляет труда найти и приобрести нужную книгу. С уверенностью можно сказать, что сегодня в доме каждого современного человека есть любимые книги. Хотелось бы, чтобы и традиция чтения, настолько значимая в воспитании детей, поддерживалась и развивалась. Путь же приобщения к книге, наряду с современными приемами, – в истоках книжной культуры XIX века.